Князь Владимир ни при чем? Загадки христианизации Полоцка

Распоряжение «заняться Полоцком» недавно прозвучало с самых высоких трибун. По мнению властей, в школьных учебниках должно быть черным по белому написано, что белорусская государственность начала формироваться уже во времена Полоцкого княжества.

Согласно исследованиям Института истории Национальной академии наук, становление Полоцка как центра государственного образования происходило на местной племенной основе, тогда как в Новгороде и Киеве для этого приглашали варягов.

Тот факт, что в IX-X веках Полоцк был могущественным и самостоятельным в своих решениях центром всего края, начинает разматывать целый клубок штампов и стереотипов, связанных с белорусской историей. Один из них, может быть, наиболее серьезный по своим последствиям – история принятия Полоцком христианства и последующее учреждение в городе епископской кафедры.

Почему Полоцк не вписывается в каноническую историю крещения Руси? От кого город мог принять христианство? Почему не существует летописных свидетельств учреждения князем Владимиром Святославичем епископской кафедры в Полоцке? Ответы на эти вопросы мы попытались найти вместе с кандидатом исторических наук, археологом и известным исследователем Полоцка Сергеем Тарасовым.

Дата из учебника

Начнем с ключевой даты – 992 год. Согласно белорусским учебникам, по которым выучилось не одно поколение школьников, в 988 году князь Владимир крестил Русь, после чего начал учреждать епископии в своих землях. В частности, Полоцкая епархия ведет свою историю от 992 года. Однако, вот закавыка: летописного и иного документального подтверждения того, что Полоцк принял христианство от Владимира Святославича и по его же инициативе получил епископскую кафедру, не существует. Откуда же дата?

В 1988 году Русская православная церковь отмечала свое тысячелетие. Не захотела остаться в стороне и Минско-Белорусская епархия. Но поскольку было не совсем понятно, что праздновать, митрополит Филарет организовал коллоквиум «Христианизация Руси и белорусская культура». По словам Сергея Тарасова, который присутствовал на конференции, ее цель сформулировали так: выяснить и уточнить, возможно ли основание Полоцкой епархии в 992 году. Согласно резюме конференции – да, возможно.

Из Лаврентьевской летописи мы узнаем, что в 1105 году святителя Мину возвели в сан Полоцкого епископа. Но к тому моменту Софийский собор стоял в городе уже как минимум 45 лет. Без епископа он не мог не только функционировать, но даже быть построенным. Ведь то место, где будет располагаться алтарь, необходимо освятить.  

Однако не будем забывать, что в 80-ые (по иным сведениям – в 70-ые) годы X века князь Владимир захватил Полоцк. Это история известная, но я на всякий случай вкратце напомню: Владимир Святославич, князь новгородский, посватался к Рогнеде, дочери полоцкого правителя Рогволода. Она отвергла князя, не преминув пройтись по его происхождению – Владимир был сыном князя Святослава Игоревича и его наложницы. Если верить летописям, после унизительного отказа Рогнеда добавила, что хотела бы выйти за Ярополка – киевского князя и брата Владимира. Неизвестно, что разъярило князя больше: личное оскорбление или политический выбор Рогволода – но он напал на Полоцк, изнасиловал Рогнеду на глазах отца, а потом убил Рогволода и его сыновей. Княжна, которую силой выдали замуж за Владимира, была взята вместе с Полоцком. Ведь город попал в вассальную зависимость.

Логичен вопрос: почему же Владимир, учреждая в своих городах епископские кафедры, обошел Полоцк? Сергей Тарасов полагает, что князь, возможно, попросту не мог установить в городе епископию – она там уже была.

Балканы в камне

По мнению Сергея Тарасова, нам следует обратиться к историческому контексту того периода. «Традиционно мы рассматриваем два центра, крестивших Европу: Константинополь и Рим, – говорит эксперт, – Болгария, Румыния, Киевская Русь принимают ромейский вариант веры, а на Север: в Чехию, Данию, Швецию, Норвегию – распространяется западный вариант. Но в обоих списках нет белорусских земель».  

Сергей Тарасов считает, что неупоминание в летописях – это тоже своего рода исторический факт. И он призывает нас к поискам в ином направлении. Если варианты a и b не сработали, возможно, был вариант c?

«Исходя из реалий политических отношений Полоцка и окрестных княжеств второй половины X – первой половины XI века, очень непросто представить их духовное единение. Тогда как найти пастыря в Европе не составляла труда», – говорит эксперт. Вспомним, что в 919 году на фоне расцвета Первого Болгарского царства болгарская церковь провозглашается автокефальной, а значит, равной Риму и Константинополю. Болгары заняты миссионерством, у них есть право назначать епископов. Следовательно, мы можем предположить, что священнослужитель, уполномоченный учредить епископию, мог прибыть и с Балкан.

Если в Полоцке была епископская кафедра, значит Рогволод, и его семья, и все «высшее командование города» к 70-80-ым годам X века уже были христианами.

Ничего сенсационного в этой гипотезе нет – мы знаем, что христианские книги, а также литургия, пришли на земли Восточной Европы именно в славяно-болгарском варианте.

Вес версии еще увеличивается, если принять во внимание чуть более поздние, однако уже установленные, культурные связи между Полоцком и Балканами. Это, если хотите, факт, высеченный в камне.

В Софийском соборе, начало строительства которого в последнее время сдвинулось к первой трети XI века, есть архитектурные черты балканских храмов. Во-первых, полоцкий собор удивительным образом совпадает по форме и размерам с храмом Святой Софии в македонском Охриде (речь, конечно, идет об оригинальных постройках XI века, ведь со временем они значительно изменились). Во-вторых, в полоцкой Софии есть так называемое «дополнительное членение» – предалтарная преграда.

По словам Сергея Тарасова, «балканские следы» встречаются и на фресках Софии, которые сохранились в храме фрагментарно. Анализируя уцелевшие части, ученые выяснили, что одна из фресок изображает сцену Евхаристии. В XI веке этот сюжет был широко распространен в церковном искусстве современных Македонии и Болгарии.

Эксперт также указывает на широкий орнамент c изображением трилистника в треугольнике – символа почитания Троицы. И снова отсылка к Балканам. Ведь об особом отношении к Троице пишет, например, болгарский просветитель Климент Охридский, ученик Кирилла и Мефодия. 

Да, белорусский храм подобен киевской и новгородской Софиям. Мы видим схожую крестово-купольную систему, наличие во всех трех случаях пяти нефов, северных, южных и западных галерей. Однако балканские архитектурные черты есть только в полоцком соборе, а позже они появятся в некоторых храмах полоцкой школы (мы писали об этом подробнее). На территории современных Украины и России таких нет.

Возможно, полоцкий правитель позвал балканских мастеров, чтобы именно они возвели храм. Зачем? Ответов может быть множество. Один из вероятных – стремление к определенной культурной автономии.

В мирской жизни тогдашних полочан тоже обнаружились Балканы – на посуде, а конкретнее, на клеймах горшков. Самые популярные из найденных рисунков – круги, несколько кругов, вписанных один в другой, крест в круге и четырехконечная свастика. Пока сложно сказать, что это – магические рисунки языческих еще времен, товарные знаки, отметки, говорящие о феодальной зависимости ремесленника, или знаки христианского культа.

По словам Сергея Тарасова, первые клейма появляются на землях Болгарии и Македонии в IX веке и широко распространяются в X. Где-то веком позже они проникают на территорию сегодняшних Польши, Украины и Беларуси. В следующие сто-двести лет эти знаки становятся здесь очень популярными, а в XII-XIII веке приходят и на восток от белорусских земель.

Исландский след

В X веке в далекой Исландии появилась первая христианская церковь. Ее, как считается, основал Торвальд Кодранссон, который после знакомства с христианской верой превратился из обычного королевского служивого в миссионера. Из «Саги о крещении» мы узнаем, что он прибыл в Полоцк, где некоторое время спустя умер и был похоронен у церкви Иоанна Крестителя, которую, возможно, сам и основал. Точной даты его прибытия мы не знаем, однако есть версия, что это 986 год. То есть как минимум за два года до крещения Владимиром Руси в Полоцке уже действовала христианская церковь.

При отсутствии иных сведений именно Торвальд должен быть назван крестителем Полоцка. Эту версию могли бы подтвердить раскопки на острове, что напротив полоцкой Софии. Однако, по словам Сергея Тарасова, пока их провести невозможно – на этом месте располагается станция юннатов. Почему ее нельзя перенести ради раскопок такого значения, понять нелегко.

Но даже если существование церкви Иоанна Крестителя будет доказано, к полоцкой епископии Торвальд, скорее всего, отношения не имеет. Основать ее мог только епископ, рукоположенный патриархом.

«Где-то здесь ваши летописи»

Версии могут множиться и складываться в одну доминантную, однако вряд ли стоит ждать чего-то революционно нового без полоцких летописей. Сергей Тарасов убежден, что они сохранились. «Уверенности мне добавил академик Лихачев, – говорит эксперт. – Мы встречались с Дмитрием Сергеевичем в Институте русской литературы (Пушкинском Доме) Российской Академии наук в Санкт-Петербурге. Я задал ему прямой вопрос: где полоцкие летописи? Он отвел меня в хранилище, – а это стеллажи, стеллажи, стеллажи, древние книги, рукописи, – и сказал, что где-то здесь они и есть».

Интерес к древним документам возрос в Российской империи в XVIII веке. Тогда во все концы страны были организованы этнографические экспедиции. По словам Сергея Тарасова, в тот период российские ученые собрали огромное количество древних книг, но разобрать их все – с необходимым палеографическим анализом и текстуальной критикой – вряд ли удалось до сих пор. «Нужно понимать, что нет такой книги, открыв которую можно обнаружить летопись, всю целиком, ­– говорит эксперт, – копии ее фрагментов могут встречаться в самых разных списках».

С одной стороны это усложняет поиск, но с другой вселяет надежду. Ведь летопись, разбросанную по бесчисленным источникам, не так легко уничтожить, даже если такая задача и была поставлена.

Этот материал не ставит своей целью подогнать задачу под ответ и дистанцироваться от тех или иных стран с лозунгом «Все было иначе». Скорее – инициировать дискуссию. Мы непростительно мало знаем о собственной истории и при этом пренебрегаем бесценным материалом, который дают нам археология, история архитектуры, искусства и христианства. Пусть же факты, изложенные в тексте, станут полем горячих исторических споров. Так мы, по крайней мере, получим шанс сойти с наезженной колеи примитивных и заштампованных представлений о собственной прошлом.