От портовой до понтовой. Пять неалкогольных историй барной улицы Зыбицкой

Барная миля Минска – улица Зыбицкая – ныне известна не только жителям белорусской столицы, но и далеко за ее пределами. Однако слава ее слегка однобокая. Мы же попытаемся немного разбавить имидж тусовочного места легким коктейлем из нескольких старинных историй и легенд, связанных с новым «минским бродвеем».

Морская

Первая узкая улочка на месте нынешней широкой Зыбицкой прошла в XVI веке. И вела она от Замчища – хоть и расположенного на реке, но не имевшего спуска к Свислочи – к городскому порту. Да-да, был в древнем Минске и такой объект, хоть в это сейчас трудно поверить!

Как пишет в своей книге историк и краевед Владимир Воложинский, наш «город был «перевалочным пунктом» на большой торговой дороге от Киева к берегам Балтики, через него проходил один из знаменитых путей «из варяг в греки». Сам порт располагался, согласно архивным документам, в предместье Лавы, что находилось на правом берегу Свислочи, в районе современного развлекательного комплекса «Журавинка». Свое имя предместье как раз и получило благодаря деревянным настилам на сваях – так называемым «лавам», тянувшимся вдоль реки параллельно Зыбицкой, а вовсе не от английского слова «LOVE», как сплетничают злые языки. Хотя доля правды есть и в этом допущении: по некоторым данным, именно Зыбицкая стала первой в Минске «улицей красных фонарей» (о дальнейшем развитии в наших краях этого ремесла мы уже писали).

Сойдя на берег на городской пристани, моряки с торговых судов, рыбацких лодок и боевых ладей, бывало, на всю ночь зависали «на Зыбе», а потом – прямо как сейчас – рассеивались по многочисленным местным кабакам. Недавние археологические раскопки подтвердили сей факт: вскрытый культурный слой Зыбицкой явил свету осколки посуды, фрагменты столовых приборов, кости животных… Кстати, название улицы, как и топтавший ее некогда морской люд, оказалось «плавающим». В середине 1860-х имя «Зыбицкая» (в некоторых источниках «Зазыбицкая»), полученное благодаря зыбкой прибрежной почве, было русифицировано в «Болотную». Но в 1882 году (говорят, что по просьбе еврейского населения, имевшего здесь свой бизнес) улица обрела новое (продержавшееся до начала ХХI века) название. 

Торговая

Собственно, таковой она являлась всегда. Ведь, кроме содержателей питейных заведений, на Зыбицкой селились лавочники – перекупщики тех самых товаров, что доставлялись в порт. И уже отсюда приобретенные у заезжих купцов по оптовым ценам меха, кожи, ткани, пряности, соль и другие товары народного потребления расходились в минскую розницу. Зыбицкая считалась главным звеном в речной торговле древнего Минска. Но и в ХIХ столетии, когда Свислочь обмелела и сплавлялись по ней уже не торговые ладьи, а лес, улица все равно оказалась в эпицентре городского купи-продай бизнеса – ровнехонько между двумя рынками: Молочным и Нижним. Первый размещался на месте бывшего порта, под горкой, где к тому времени выросла усадьба Ваньковичей. Молоко, творог, сыр привозили сюда из близлежащих деревень и имений. В свою очередь Нижний рынок, занимавший всю территорию современной площади 8 Марта, в позапрошлом веке считался крупнейшим губернским базаром и главной торговой меккой Минска. В ярмарочные дни прибывавшие сюда подводы не вмещались на отведенных им площадях и Нижний рынок, словно море, выходил из берегов, «затапливая» близлежащие улицы, прежде всего – Торговую.

Любопытно, что в самом конце Торговой улицы, перед Хлусовым мостом, стоял прототип попавших недавно в поле зрения и порицания общественности «Табакерок» – лавка по продаже махорки, выпущенной на табачной фабрике минской купчихи Гинзбург.

Пожарная

Еще в своде средневековых городских правил говорилось, что борьба с пожарами является обязанностью всех минчан, коим в случае возникновения «гвалту от огню» вменялось являться к месту происшествия с ручным инвентарем. Больше всех «повезло» жителям прибрежных улиц, в том числе Зыбицкой: они не просто должны были мчаться на пожар с пустыми ведрами – а предварительно наполнив их водою из Свислочи. Впрочем, сей навык и близость к реке, можно сказать, спасли большей частью деревянную Зыбицкую в июне 1881 года, когда страшный пожар, бушевавший больше суток, стер с лица земли соседние улицы и часть Нижнего рынка, уничтожив почти половину деревянных домов всего города.

В середине ХIХ века на Зыбицкой, в трехэтажном доме на перекрестке с Монастырским переулком (это здание сохранилось, его современный адрес – ул. Кирилла и Мефодия, 8), разместилась городская пожарная команда. Ее численность постоянно увеличивалась – вслед за ростом количества пожаров в быстро растущем Минске. Так, в 1826 году в команде числилось всего два брандмейстера и трое пожарных, в 1890-м – 40 человек, а в 1913-м – уже 64. Минский пожарный того времени должен был обладать недюжинной физической силой: к примеру, топор весил 7 кг, багор – 15-20 кг, лом – до 30 кило!

Профессиональные пожарные тогда не только занимались борьбой с огненной стихией, но и «расхлебывали» последствия наводнений, оказывали любую экстренную помощь и даже исполняли обязанности дворников: мели улицы, вывозили опавшие листья и снег. В 1905 году думская комиссия отмечала, что только каждый пятый минский пожарный оказывался на тушении пожара – большинство вынуждено было отвлекаться на побочные дела. При этом в месяц пожарники получали весьма немного – 12-15 рублей, а газета «Минский голос» в 1910-м даже писала, что в городскую пожарную команду люди идут служить исключительно из-за голода.

Книжная

Во время раскопок на Зыбицкой (тогда еще Торговой) в 2007–2008 гг. среди артефактов из прежних питейных заведений археологам попалась неожиданная находка – фрагмент древнего пергамента. И хоть надпись на нем, увы, не сохранилась, зерно просвещения в сей местности, как говорится, было заронено. На заре ХХ века в доме Фукса на Торговой, 8 размещалась школа русской грамотности. А в доме Левинширина (Торговая, 18) находилась нелегальная библиотека РСДРП, располагавшая почти всеми большевистскими газетами, брошюрами и книгами. В здании по Торговой, 27 в революцию 1905 года работала типография Белорусской социалистической грамады, печатавшая нелегальные газеты и листовки. А после Великой Отечественной войны здесь же разместилось общежитие филфака БГУ, в котором в годы студенчества жил будущий классик белорусской литературы Алесь Адамович.

Потусторонняя

С этим же домом на Зыбицкой, 27 связана легенда о привидениях, с позапрошлого века обитающих в его стенах. В те времена это здание принадлежало богатому купцу, у которого были две родные дочери и одна приемная – осиротевшая дальняя родственница. Когда девушки подросли, купец нанял для них красавца-гувернера, не подозревая, что все три сестры вскоре влюбятся в своего учителя. Ответные же чувства молодой человек испытывал к приемной дочери, и однажды они решили сбежать. Пытаясь помешать им, сводные сестры заперли беглянку в подвале до вечера, когда должен был прийти их отец. А в это время на Свислочи начался сильный паводок. Вода затопила подвальный этаж дома, и девушка утонула. Узнав, как погибла его возлюбленная, гувернер убил сестер, а потом повесился сам. С тех пор, говорят, призраки трех девушек и их наставника появляются здесь каждую весну накануне паводка.

Буквально в нескольких метрах от нехорошего дома, у моста, находилась старая водяная мельница – а ведь именно с мельницами людская молва часто связывает обитание «нечистых» персонажей. Предки верили, что на мельнице русалки моют волосы, под мельничным колесом живет водяной, а на крыше сидят черти да вампиры. Словом, местечко «еще то». Возможно, чтобы как-то смягчить отрицательную ауру этого конца Зыбицкой, между «домом с привидениями» (сегодня это один из корпусов Минской духовной академии) и пятачком, где размещалась мельница, в 2015 году поставили памятный знак в честь 500-летия явления Минской иконы Божьей Матери. Оно все же спокойнее, когда нечисть под присмотром!