Сергей Плыткевич: журналистика – писать или фотографировать?

В ночь перед демобилизацией из армии кто-то вскрыл мою лабораторию и украл фотоаппаратуру. А 26 апреля 1986 года случилась Чернобыльская катастрофа. Я посчитал своим долгом там побывать, чтобы зафиксировать ее последствия.

Но оказалось, что это не так просто. Обычных журналистов, тем более внештатных, туда не пускали. А мой однокурсник Вадим Грамович, который пытался помочь мне устроиться в редакцию дивизионки, в это время уже работал ответственным секретарем милицейской газеты «На страже Октября». Он представил меня редактору Сергею Леонидовичу Шахновичу – я получил удостоверение внештатного корреспондента и возможность побывать в зоне отселения.

Не помню, у кого я тогда одолжил фотоаппарат, но летом 1986 года дважды ездил в Хойникский и Брагинский районы, а осенью в Наровлянский.

До сих пор перед глазами живая картинка: железнодорожная станция, к ней подходит автобус из Брагина. Я внимательно смотрю на людей и не вижу никаких последствий аварии. То же самое и в Хойниках. Конечно, много милиции, военных, в городе витает дух тревоги, но внешне все выглядит, как обычно.

Необычно то, что к милицейскому наряду подходят местные жители и просят привезти из отселенных деревень какие-то ценные вещи, которые они не успели захватить во время эвакуации. Особенно поразила просьба одного мужчины: откопать пятилитровую бутыль самогона, которая находится в пяти метрах от груши рядом с кустом смородины. Вторая хранилась в подвале дома. Водку он обещал поделить пополам с милиционерами.

Еще очень впечатлило выступление ансамбля «Песняры» на хойникском стадионе.

Мой первый фоторепортаж из Чернобыльской зоны. Лето 1986 года.

К сожалению, из всех чернобыльских негативов сохранилась только небольшая часть – в первую десятилетнюю годовщину катастрофы отдал их для организации фотовыставки Тамаре Белоокой, руководителю благотворительного фонда, и они исчезли навсегда.

Эти газетные кадры показывают, что тему тогда я пытался раскрыть творчески…

В сентябре несколько моих однокурсников поехали на практику в редакцию наровлянской районной газеты – штатных сотрудников тогда отправили в отпуска, привлекли студентов. Помню бытовавшее мнение, что красное вино защищает от радиации. Мы с Мишей Толочко в старинном наровлянском парке угощали им наших девушек и думали, что в одном флаконе получаем и приятное, и полезное.

Фоторепортажи из Наровлянского района.

А это несколько снимков из тех негативов, которые сохранились.

Милиционер опечатывает дом, дозиметрист проверяет уровень радиации в выезжающей из зоны машине.

Попытка дезактивации и колонна грузовиков, вывозящих навсегда имущество отселенных людей.

Я ездил по району с милиционерами, взял с собою и Мишу Толочко.

В милицейском машине он меня и сфотографировал.

А это уже Миша собирает информацию для заметки в газете «На страже Октября».

Строительство домов для переселенцев, Жлобинский район, лето 1986 года.

Работал там стройотряд «Искатель».

Я тогда пытался заработать на фотоаппаратуру, предложил ребятам сделать памятные фотоальбомы о стройотряде. Командир согласился, я несколько раз приезжал и фотографировал, купил фотоальбомы, наклеил в них фотографии, но сделка почему-то не состоялась. Так и остались альбомы лежать у меня в лаборатории, и я не стал коммерческим фотографом…

Но снимки и публикации сохранились…

Еще одно напоминание о студенческом лете 1986 года – фотографии девушек из сельхозотряда Мозырского педагогического института.

Интересно, как сложилась судьба этих студентов?

А я продолжил работу в газете «Беларускі універсітэт», благодаря редактору Василию Петровичу Воробьеву побывал в стройотрядах в Усть-Илимске, и, что почти немыслимо в то время, в ГДР.

Это был удивительный международный студенческий лагерь. Мы работали в лесу – пропалывали лесные культуры, серпами жали траву вокруг сосенок. Каждый день в лагере подводились трудовые итоги, разумеется, мы боролись за первое место. Но как победить немцев, поляков, чехов, армян и грузин?

Победить можно только неимоверными усилиями или смекалкой и внедрением новых технологий. Я попросил привезти нам косы. Вначале немецкий лесничий категорически отказался, сказал, что мы угробим все сосенки.

Но меня поддержал мотолянин Саша Румак, который сказал, что полешуки очень хорошо косят, и мы можем это продемонстировать. Нам привезли две косы – и в первый же день белорусы вырвались вперед. Вскоре и другие отряды начали осваивать эту технологию, но не все умели обращаться с косами, поэтому мы оказались в выигрышном положении.

Вот наши девушки бурно выражают радость после победы в социалистическом соревновании.

А это будущий председатель Комитета по делам религий и национальностей при Совете министров Беларуси Александр Румак.

После окончания работ нас ожидала экскурсионная поездка по Германской демократической республике.

В Дрезденской картинной галерее.

Прогулка на кораблике и на башне какого-то замка.

А это спит наш командир отряда. Он еще не знает, что вскоре ему придется пережить настоящий шок. Из-за маленького стриптиза…

В Берлине девушки вместо дегустации пива и сосисок сходили в театр. И Марина Загорская мне сказала, что представление заканчивается стриптизом. Как же я мог такое пропустить?!

До отъезда оставались считанные часы, но я подумал, что успею. И почти успел, хотя это вылилось в грандиозный скандал. Командир с комиссаром бегали по вокзалу, искали меня и думали, что решил сбежать.

А я пережил первое зарубежное разочарование: не зная немецкого языка, все представление ждал главного, а оказалось, что в самом конце две артистки под звук мелодии «Калинка-малинка» даже полностью не разделись…

…Весь третий курс я думал о настоящей журналистике. Учеба отошла на второй план, так как практические навыки мне казались гораздо более важными, чем уроки политэкономии или истории КПСС. Я жил в фотолаборатории на улице Бобруйской, спал на медицинской кушетке. С десяти вечера до шести утра здание закрывалось, в нем оставались только я и вахтерша, которая даже не подозревала, что, кроме нее, кто-то еще находится внутри.

Студенты филфака БГУ во время экскурсии в Мир, Несвиж и Новогрудок.

Надеюсь, кто-то из ребят увидит себя в этом материале.

В то время пределом мечтаний молодых журналистов были республиканские комсомольские газеты, я для сотрудничества выбрал «Чырвоную змену»...

И снова началась борьба. На этот раз мы конкурировали за место фотокорреспондента с Сергеем Брушко. Он работал в Солигорской районке, делал прекрасные фотографии, я подавал надежды, как будущий фоторепортер. Но должность-то одна!

И редактор Валерий Леонидович Плюсков поступил мудро: он решил взять в штат обоих, но Сергея Брушко на место фотокорреспондента, а меня в отдел сельской молодежи. Так мне прямо и сказал:

-- Ты умеешь писать, можешь работать и обычным журналистом, а я заинтересован в хороших кадрах…

В итоге Сергею досталась редакционная фотолаборатория, фототехника ушедшего на пенсию ветерана Великой Отечественной войны Федора Бачило, а мне прекрасная заведующая отделом Елена Филипчик. Но перед этим пришлось преодолеть еще одну преграду – отсутствие минской прописки. Тогда без прописки на работу не брали. Мне помогла заведующая отделом культуры «Чырвонай змены» Маргарита Константиновна Старых. Она жила одна в двухкомнатной квартире. И прописала меня к себе.

Сергей Брушко во время фотосъемки в Семежево.

Вот тогда-то и начались у меня терзания – писать или фотографировать. По должности фотографирование входило в обязанности Сергея Брушко. Но и мне это нравилось. Маргарита Константиновна говорила больше снимать, я иллюстрировал многие ее материалы, а Галина Борисовна Пшоник советовала делать акцент на подготовку собственных статей.

В конце концов я принял решение соединить оба направления журналистики и пойти по пути Василия Пескова и Юрия Роста. Был, правда, период, когда я надеялся еще связать себя с фотожурналистикой, по моей инициативе в «Чырвонай змене» создали отдел иллюстраций, и ради него отказались от отдела школьной молодежи. Тогда своей должностью ради моих творческих амбиций пожертвовала Наталья Сотникова.

Чуть позже она стала носить фамилию Плыткевич…

Продолжение следует.