Загнать «зверя». Минские следы известных террористов

Сегодня, в очередную годовщину терактов в США, случившихся 11 сентября 2001 года, весь мир будет вновь говорить о террористической угрозе. А мы — о том, как терроризм впервые пришел в белорусскую столицу. И случилось это более века тому назад…

В 1898 году, вошедшем в историю как дата проведения первого съезда РСДРП, в Минске появился 28-летний провизор из Москвы Григорий Гершуни. Вряд ли кто-то мог рассмотреть в этом скромном молодом человеке будущего основателя Боевой организации партии социалистов-революционеров. Однако уже в 1902-м под его руководством был совершен первый громкий теракт эсеров – убийство министра внутренних дел России Сипягина. В Минске к тому времени вовсю работали созданные Гершуни бюро по изготовлению нелегальных паспортов и мастерская станков для подпольных типографий, через Минск же он наладил доставку нелегальной литературы из-за границы вглубь империи.

После ареста «тигра», как прозвали Гершуни соратники, на посту руководителя Боевой организации его сменил уроженец Гродненской губернии Евно Азеф. Его заместителем стал Борис Савинков – человек, позже получивший прозвище «артист террора» (последний акт его карьеры-пьесы был разыгран в Минске в 1924 году – но об этом чуть позже). В число обязанностей «правой руки» Азефа входили подбор кадров и разработка спецопераций.

В своей книге «Воспоминания террориста» Савинков описал ловушку, придуманную для покушения на министра внутренних дел Плеве. «Мы решили принять все меры, чтобы он, попав однажды в наше кольцо, не мог из него выйти. Метальщиков было четверо. Первый, встретив министра, должен был пропустить его мимо себя, заградив ему дорогу обратно. Второй играл наиболее видную роль: ему принадлежала честь первого нападения. Третий должен был бросить свою бомбу только в случае неудачи второго, – если бы Плеве был ранен, или бомба второго не разорвалась. Четвертый, резервный метальщик действовал в крайнем случае: если бы Плеве, прорвавшись через бомбы второго и третьего, все-таки проехал бы вперед...».

Сами террористы сравнивали свою методику с загоном зверя. Да и база террористов-эсеров размещалась в весьма подходящем для этого месте – Комаровском лесу (ныне парк имени Челюскинцев  в черте Минска). Именно он стал надежным укрытием для разработчиков дерзкого ограбления петербургского казначейства и нескольких покушений на премьер-министра Российской империи Петра Столыпина. Здесь эсеры учились метко стрелять, конструировали бомбы, делились результатами слежки за будущими жертвами «революционного возмездия».

Согласно рожденному в комаровских дебрях сценарию убийства Столыпина на его даче на Аптекарском острове, 12 августа 1906 года в приемную премьера проникли двое переодетых в жандармскую форму террористов – у каждого в руках было по портфелю с бомбой, уже через миг брошенных к самой двери кабинета главы правительства. В результате страшного взрыва 27 человек погибли, многие получили ранения и ушибы, в их числе сам Столыпин и его дети.

Хотя акция на Аптекарском острове была организована группой эсера-максималиста Михаила Соколова (который накануне побывал с «гастролями» на Минщине, Гомельщине и Белосточчине, где пропагандировал создание в деревнях боевых дружин для вооруженных выступлений), многие увидели за произошедшим «тень» Савинкова, укрывавшегося в то время в Румынии после побега из Севастопольской тюрьмы. В ней он оказался за подготовку покушения на командующего Черноморским флотом вице-адмирала Чухнина (того самого, что подавил мятеж на крейсере «Очаков»). Подельницу Савинкова, 25-летнюю эсерку Екатерину Измайлович, собственно стрелявшую и ранившую Чухнина, на месте убил матросский патруль. Это случилось 27 января 1906 года. А за две недели до того, 14 января, в Минске старшая сестра Екатерины Александра Измайлович участвовала в также провалившемся покушении на губернатора Павла Курлова – виновника расстрела мирной демонстрации на привокзальной площади.

В тот день в минском Кафедральном соборе (ныне это – восстановленная церковь Святого Духа) проходило отпевание одного умершего генерала, на котором присутствовал Курлов. Когда он вышел из храма и направился к своей коляске, стоявшей приблизительно на месте современной одноименной скульптуры, в него полетела бомба, которая, не разорвавшись, упала у его ног. Исполнителем неудавшегося покушения был 26-летний революционер-эсер Иван Пулихов – он попытался ускользнуть с места преступления, но был схвачен местными дворянками Старовыми, вцепившимися в него и державшими, пока не подоспела полиция. Пулихова повесили на воротах Пищалловского замка в марте того же года, и тело его не снимали несколько дней.

Кстати, это было не первое посягательство на Курлова, ставшего излюбленной мишенью эсеров-террористов. «Пристрелочное» покушение произошло уже через месяц после назначения Курлова, в июне 1905-го, когда в окно дворца губернатора была брошена бомба. От взрыва тогда пострадали охранявший резиденцию казак и городовой. По одной из версий – довольно странной, но имеющей личную подоплеку, материальную помощь эсерам, готовившим покушения на Курлова, оказывал депутат Государственной думы первого созыва, владелец Лошицкой усадьбы Евстафий Любанский. А не взорвалась брошенная Пулиховым к ногам губернатора бомба якобы потому, что была втайне разряжена по приказу Азефа. Когда в 1908 году этот революционер-провокатор был разоблачен как агент охранного отделения (к тому же Азеф, не брезговавший дорогими ресторанами и казино, так и не смог отчитаться перед партией за 30 тысяч «спонсорских» рублей), у руля Боевой организации эсеров окончательно встал Савинков. В тот же год он вернулся в Россию из Парижа, чтобы участвовать в покушении на императора Николая II, намеченном террористами на крейсере «Рюрик», но так и не состоявшемся.

Пройдет всего 10 лет, и созданная Савинковым в Москве тайная офицерская организация будет активно готовить «охоту» уже на советских вождей – Ленина и Троцкого. Встретив Октябрьскую революцию враждебно, Савинков безуспешно пытался освободить осажденный Зимний дворец, принимал участие в походе на Петроград вместе с генералом Красновым, занимался формированием Добровольческой армии на Дону. В 1920 году, прибыв в Польшу, Савинков помогал формировать отряды «бацьки» Булак-Балаховича и лично принимал участие в нескольких рейдах по Полесью. В Варшаве, заручившись покровительством Пилсудского, он создал «Народный Союз защиты Родины и Свободы», тайные организации которого вскоре появились в Беларуси и России. Но уже в 1921-м «зачисткой» этих филиалов всерьез занялись чекисты.

В учебники многих спецслужб мира попала операция ОГПУ, известная под названиями «Синдикат-2». Ее целью было выманивание Бориса Савинкова из-за границы на советскую территорию. Местом действия «спектакля» стал Минск, где контрразведкой был пойман, а после завербован один из влиятельных нелегалов. В течение двух лет через подставных эмиссаров чекисты убеждали Савинкова в существовании в СССР могущественной антисоветской организации и необходимости ее возглавить. Одновременно в Москве, Минске и других городах перед посланниками «террориста №1» инсценировались заседания «заговорщиков», да так виртуозно, что никто и не заподозрил, что это – величайшая мистификация, придуманная Феликсом Дзержинским и его соратниками. Члены фиктивной «тайной организации» обещали Савинкову триумфальную встречу на родине, и тот наконец согласился. Теперь «зверем», на которого велась охота, был он сам.

Августовской ночью 1924 года группа Савинкова нелегально перешла границу недалеко от Заславля. Их встречал «сочувствующий» командир погранзаставы – а на самом деле ответственный сотрудник ОГПУ и троюродный брат Дзержинского Роман Пиляр. В целях «конспирации» гостей нарядили в красноармейские шинели и усадили в тачанки, и лишь в нескольких километрах от Минска все снова переоделись в костюмы. В город решено было пробираться своим ходом, разбившись на несколько небольших групп. Нанятый на одной из площадей Минска экипаж быстро покатил по главной улице белорусской столицы – мимо бывшей гостиницы «Полтава», где еще в 1870-х изготавливались фальшивые паспорта и печати, которыми снабжались первые российские террористы. Так, народник Кобозев, делавший подкоп под Малой Садовой улицей для покушения на царя Александра II 1 марта 1881 года, жил в Петербурге по состряпанному в «Полтаве» подложному паспорту на имя помещика Винукевича. Как мы помним из истории, император поехал в тот день другим путем и был смертельно ранен бомбой, брошенной уроженцем Бобруйского уезда Минской губернии Игнатием Гриневицким. А на месте той самой «Полтавы» долгое время находились центральные железнодорожные кассы, теперь же – фирменный магазин часов «Луч» (пр-т Независимости, 18).

Однако вернемся к Борису Савинкову. Он спешил на «явочную квартиру», которая находилась в доме № 33 по улице Захарьевской (хоть к тому времени она уже была переименована в Советскую, минчане все еще называли ее по-старому). В роли хозяина квартиры выступил Филипп Медведь (в том же 1924 году он станет председателем ОГПУ БССР), радушно пригласивший путников за стол. В разгаре трапезы, когда Савинков стал рассказывать «единомышленникам» о своих планах, со своего места с рюмкой в руке поднялся Пиляр и вместо тоста произнес: «Вы арестованы!» После секундного замешательства Савинков подчеркнуто небрежным тоном сказал: «Чисто сделано. Разрешите продолжать завтрак?» В тот же день в специальном вагоне, ожидавшем на минском вокзале, арестованного доставили в Москву.

Здание (на фото сверху), где был арестован Савинков, сохранилось на площади Независимости, теперь в нем находится Управление капитального строительства Мингорисполкома. На стене – мемориальная доска в честь жившего здесь Адама Славинского, начальника минской милиции, а затем наркома земледелия (может, это в его квартире и прозвучал финальный аккорд операции «Синдикат-2»?). Кстати, съемки популярного в 60-е годы прошлого века советского сериала с одноименным названием проходили в Минске, но эпизод ареста Савинкова снимали на тогда еще не разрушенной Немиге. Если нырнуть в арку рядом с похоронившим старую Немигу Торговым домом, то вы окажетесь на Раковской улице, где в доме № 14 в 1901–1906 гг. работала воскресная школа, организованная теми самыми сестрами Измайлович – ключевыми фигурами в руководстве минской организации эсеров и ее боевого крыла.

Ярые сторонницы террора, Измайлович и не подумали сложить оружие даже после появления резолюции ЦК своей партии о прекращении политических убийств, назвав это решение «предательством народного дела». Сестры продолжали устраивать «пикники» в Комаровском лесу для членов летучего боевого отряда, почти треть из которых были… женщины. Выходит, террористки-смертницы, попавшие в поле зрения общества в начале ХХI века, появились в Минске за сто лет до этого. Впрочем, это вовсе не тот факт, которым мог бы гордиться наш город.

У САЙТА «ПЛАНЕТА БЕЛАРУСЬ» ПОЯВИЛСЯ КАНАЛ НА ЯНДЕКС ДЗЕН. ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ!